«Газета должна стать гражданской тусовкой»

После публикации материала о героях региональной прессы Coda прокатилась в город Жуковский Московской области, чтобы еще раз и более подробно поговорить с издателем местной независимой газеты «Жуковские вести» о войне за Цаговский лес, о том, боятся ли рекламодатели Навального и что происходит с издательским бизнесом.

Мы стоим на краю Цаговского леса в Жуковском. Вокруг сугробы по пояс, на улице дико холодно. Издатель и главный редактор «Жуковских вестей» Наталья Знаменская привела нас сюда, чтобы рассказать о войне, которую город проиграл, но стал от этого только лучше.

После Химкинского леса Цаговский лес прославился на всю Россию. Жители города вышли его защищать, потому что проект строительства дороги его уничтожал. А между прочим, этот лес был предусмотрен проектом строительства города, когда его планировали в 30-х, он служил защитной частью промзоны летно-исследовательского института от жилой застройки. Здесь были тропинки, их чистили зимой, по ним люди ходили на работу.

А сейчас нет ничего. Лес постепенно деградирует. Вот там (показывает в сторону эстакады, нового многополосного шоссе) проделали большую просеку, чтобы проложить дорогу, и она эту экосреду разрушила, деревья здесь уже умирают. А когда губернатор даст разрешение строить в природоохранных зонах, то завтра же здесь будут коттеджи, офисные здания. Тут уже собирались строить офисный центр. Но люди лес защищали, поэтому дорогу-то тут удалось построить, а от офисов отказались. Так что кое-что, конечно, горожанам удалось отстоять.

«А что мы можем сделать? Мы люди военные…»

Мы — газета «Жуковские вести» — в этой истории оказались главарями, сами того не желая.

Просто в Жуковском, как, я думаю, и во всех городах России, сложилась ситуация, в которой независимые издания оказались тем единственным местом, где люди ищут справедливости, защиты.

Поэтому, когда началась история с Цаговским лесом, года два обсуждали проект, потом на общественных слушаниях жители его забаллотировали… И потом наступил второй этап: когда жители вышли и сказали, что они будут лес защищать. Когда его начали рубить, тут была настоящая спецоперация. Весь город был взят в кольцо ОМОНом, все дороги в городе перекрыли, никто не мог пройти. И даже журналисты из Москвы пробирались в этот лес почти ползком, чтобы снять, как идет вырубка этого леса.

Чтобы попасть в лес, нужно было преодолеть кордоны милиции и ЧОП и пробраться через бурелом

Ну и потом, когда уже за одну ночь все вырубили, люди сказали «ничего, еще есть плодородный слой, мы его не отдадим». Они поставили там лагерь, но еще до того они пришли в редакцию и сказали: «мы будем защищать, вы с нами или нет? И вообще давайте, помогите нам, возглавьте нас!» И я даже не помню, как это вышло, но получилось так, что все должны делать были мы.

Примерно 4 месяца мы держали осаду, журналисты с дежурства уходили на работу, выпускали газету. И где-то порядка ста человек так дежурили, были стычки с омоном, забирали в полицию, давали статью 19.3 (неповиновение законному распоряжению сотрудника полиции — ред.).

На самом деле после этого был нанесен колоссальный урон полицейским, мне потом многие участковые жаловались, что людям стыдно в глаза смотреть. Их заставляли, они были вынуждены, но что поделать… они приезжали, нападали на лагерь, увозили людей пачками. Все обычно, как везде. А оправдание — «ну время такое». «А что мы можем сделать? Мы люди военные».

Зато, когда построили дорогу, сюда через год прислали нового начальника полиции, он их всех выгнал и привез своих.

Поэтому я теперь бывшим полицейским всегда говорю: «Ну что, осрамились и на работе не остались. И где ваши погоны теперь?»

Каждый день у нас в газете выходила рубрика «бои местного значения». Каждый день были столкновения либо с ОМОНом — прислылали сергиево-посадский ОМОН сюда, либо с ЧОП. Там охраняли чоповцы, совершенно озверевшие типы с уголовными рожами. Они были готовы по башке ударить и бабушку, и студента, у нас есть совершенно потрясающие фотографии.

На протетстах в Жуковском вязали и пионеров, и пенсионеров

Я вообще считаю, что в Жуковском появилось гражданское общество именно с Цаговским лесом. Конечно, оно зрело. В Жуковском всегда критически относились к власти. Я не вспомню ни одного градоначальника, которому было бы легко на этом месте.

Мы перемещаемся в редакцию, в тепло. «Жуковские вести» выкупили собственное помещение после того, как под давлением властей собственники несколько раз отменяли договоры аренды. Последнее помещение было муниципальным, и город задрал арендную плату так, что «Жуковские вести» оказались абсолютными лидерами по арендным платежам в городе. Газета неудобна городским и даже областным властям, и собственный офис уменьшает возможности для давления. В офисе Знаменская может больше рассказать о газете — и о редакционной политике, и о журналистике, как бизнесе, поскольку она основной акционер издания.

В марте 2017 года газета опубликовала большое интервью с политиком Алексеем Навальным. Это было не очень легкое решение, издатель полагала, что из-за этого газета потеряет рекламодателей, местные бизнесмены испугаются. Получилось все наоборот.

Наталья Знаменская, издатель и главный редактор газеты “Жуковские вести”

С Навальным первая была история, когда мы опубликовали пересказ его расследования по прокурору Чайке. И в городе начался жуткий переполох, мэру позвонили из какого-то либерального издания и сказали: «как же клево, в вашем городе, в вашей газете опубликовано интервью с Навальным, расскажите, пожалуйста, как вы к этому относитесь?» И тут он по-настоящему испугался. Он подумал, что это сделала его городская газета, муниципальная. А разобравшись, на всякий случай он, видимо, написал на меня телегу в Министерство печати. И замминистра Волин вызывал меня к себе лично. И он мне сказал: «вы знаете, я должен вам сказать… вы знаете, на вас написали донос». Он прямо назвал это слово: донос. «Вы больше так не делайте».

После этого мы поняли, что надо публиковать интервью с Навальным. И Элла, моя дочь, заместитель главного редактора, его взяла. Мы, честно говоря, боялись того, что рекламодатели будут трусить, что их будут ассоциировать с этой полосой. Мы их специально предупреждали. Каково же было наше удивление, когда мы выяснили, что на эту полосу пришли и постоянные рекламодатели, и новые.

Под Навального тогда собрали рекламу!

И это были не идейные люди, они просто прекрасно понимали, что это будет читаться.

Но интервью с Навальным и приток рекламы под него бывает не каждый день. Знаменская — не только главный редактор и издатель газеты, она ее основной акционер, эта история в девяностые начиналась вполне как бизнес. И в этом качестве, похоже, уже закончилась.

По бизнесу все очень плохо. Я слушаю иногда коллег, которые говорят «ну ничего, это обычное сезонное падение» и думаю: счастливые люди!

Обидно, что дела плохи именно сейчас, когда мы научились зарабатывать деньги, продавать газету, делать рекламу. И газета стала более профессиональной.

Но реклама исчезла как класс. Рыночные отношения ушли из экономики, а реклама — это рыночный продукт. Сегодня не надо рекламироваться тем, кто получил тендеры в кабинете у губернатора. Местный малый бизнес уничтожен абсолютно.

Раньше у нас с были очень хорошие отношения с управляющими компаниями, с коммунальщиками, они помогали нам распространять газету, они ее продавали, и были очень довольны. У нас была такая услуга, они покупали у нас газеты и за это получали бесплатное объявление, когда им надо было поздравить своих жильцов, с юбилеем, или что-то в этом роде. И между ними была небольшая конкуренция. А сейчас ее уничтожили. Область проталкивает свои управляющие компании, наш мэр берет под козырек. Никакого местного самоуправления вообще больше нет.

Я даже не знаю, откуда их понабрали. Такое ощущение, что они в конкуренции не были вообще никогда. Когда мы написали, что управляющая компания «Наукоград» подделала подписи в голосовании за капремонт, у них там мертвые души голосовали, они просто обиделись. С такой злобой: «и вообще, как вы могли опубликовать, не показав нам». Это тот самый чиновничий бизнес, настоящий бизнес весь вымарали, и он встал на это место.

А мелкий бизнес умер, потому что у Василия Иваныча, который раньше какой-нибудь Машеньке помогал открыть салон красоты, кончились бабки. Это была прихоть для женщин богатых мужиков. А сейчас они не могут позволить себе эту прихоть.

Кое-что осталось, конечно. Есть маленькая конкуренция между этими парикмахерскими. Есть еще немножко медицинских центров. Но мы настолько ограничены в рекламе даже по закону по этим медицинским центрам! Государство сделала все, чтобы даже если где-то есть конкуренция, чтобы ее нельзя было взять, нельзя было ей воспользоваться.

Несмотря на это, закрывать газету Знаменская не собирается. У ее сотрудников есть свои рецепты, как пережить безденежье, а газета ее совершенно по-ленински превратилась в коллективного агитатора и коллективного организатора — особенно это было заметно на выборах в муниципальный совет, для которых газета собрала всех городских активистов под эгидой «Яблока», список, по мнению местных наблюдателей, выборы выиграл с разгромным счетом. Правда после этого, по словам Знаменской, протоколы переписали и в совет прошли целых два депутата от этого списка. Газета продолжает выходить и становится оппозиционным клубом по интересам, который держится на доверии читателей и энтузиазме сотрудников.

Газета — это уже не бизнес.

Это я уже совершенно четко понимаю. Сегодня газета выживает за счет гражданской тусовки. Сегодня подписаться на «Жуковские вести», это не просто получить информацию, это вставить власти шпильку. Как Навальному отправить 100 рублей.

В тучные годы нам говорили: у вас реклама дает 95% дохода, а подписка — 5%, и предлагали сделать газету бесплатной и отказаться от подписки. Хорошо, что мы этого не сделали. сегодня газеты не выживают без продаж и подписки. Конечно, доля рекламы все еще больше, но это стало очень важной частью доходов.

Мы думаем о том, чтобы когда-нибудь отказаться от бумаги и снизить расходы. Но так мы потеряем пожилых людей.

Рекламодатели при этом не возражали бы. Обратите внимание: рекламодатель перестал задавать вопрос «какой тираж». Они заходят в город, они спрашивают: «а что, дед, невесты у вас есть?» Они выясняют, что влиятельно, что нет. А у нас просто. Дал объявление в газету «Жуковские вести», машину продал на следующий день. Дал в «Авиаград», газету администрации — никто не знает, что ты ее продаешь.

Но где этот рекламодатель? Я боюсь: мы потеряем принт-издание, уйдем в интернет, а рекламы нет, потому что нет экономики. И мы потеряли доходы от розницы и подписки, и не монетизировали интернет. Я еще не созрела так, чтобы в деталях понять, как это будет.

Мы же выпускаем каждый номер, как последний, как Курская битва.

Потому что денег нет, надо как-то дать людям зарабатывать.

Чем хорош кризис? Он отсеивает людей, которые по большому счету тебе не нужны. Я вот только сейчас поняла, до какой степени мне были не нужны три журналиста, которые от меня ушли. Они ушли в пресс-службы, в администрации.

А сейчас остались только идейные, но им тоже надо выживать. Кто-то дополнительно что-то верстает, кто-то дополнительно берет левую работу. А один журналист нашел отличный способ заработка. Вообще он краевед и много писал про кладбища. Все краеведение — на кладбище, в любом городе оно тебе все расскажет.

И теперь он роет могилы. Иногда это не совпадает с нашей журналистской работой, ему нужно на какое-то срочное мероприятие, а у него покойник. Он приходит в редакцию с лопатой, что нас смешит, а его начальницу злит. У него теперь всегда есть деньги, он легко дает в долг. Он уже продвинулся на этой работе, сколотил бригаду, оброс связями. И мы теперь, когда, упаси бог, случилось несчастье — место на кладбище тоже не просто так найдешь. Илюша помогает нам всех хоронить. Конечно, ответственному выпускающему трудно вписаться в его похоронный график. Но мы ничего не можем с этим поделать, людям тоже надо жить, а кроме того, он нам приносит много интересной информации, потому что в этих кругах, в сфере ритуальных услуг можно много интересного узнать про город.