Человек, только что узнавший свой диагноз — заболевание, которое во всем мире в последнее десятилетие перестало быть смертельным, — в нашей стране должен пройти все круги ада для того, чтобы получить терапию и добиться приемлемого качества жизни. Многие этого не делают. Дарья Литвинова в своем огромном репортаже исследует ВИЧ-диссидентство как психологическую защиту. Люди отрицают болезнь не потому, что они религиозные фанатики, глупые или бедные, чаще всего это происходит из-за того, что другого выхода у них просто нет.

Читайте интерактивный материал Coda Story

Сообщение Страх, стигма, недоверие появились сначала на Кода.

В прошлый понедельник Роскомнадзор начал рассылать провайдерам приказы о блокировке сначала самого Telegram, а потом и всех ресурсов, которыми мессенджер хотя бы теоретически мог воспользоваться для обхода блокировок. Всего в сумме заблокировано около 18 миллионов IP-адресов, в том числе наш. Судя по всему, он был внесен в решение генпрокуратуры уже задним числом, потому что 16 апреля там не могли знать, что к четвергу в список блокировок Роскомнадзора попадет сервис хостинга Digital Ocean, которым мы пользуемся, вместе с очередной сотней тысяч адресов. Провайдеры послушно блокируют все эти адреса, а на вопросы, нельзя ли хотя бы один очевидно невиновный сайт вывести из-под тотальной блокировки, отвечают «ничем не можем помочь, обратитесь в компетентные органы»:

Мы пробовали и туда обратиться, разумеется. Письма на «горячую линию» Роскомнадзора либо остались без ответа, либо вернулись с ошибкой:

И такие проблемы отнюдь не только у нас. Государство в лице нескольких своих ведомств слепо уничтожает то, что строится силами сотен тысяч и миллионов людей уже почти 30 лет.

Ведь интернет — это не коммунальная услуга типа света, воды и газа, а доступ к нему — не только одно из основных прав человека в некоторых странах. И не просто средство связи, типа СМС или телефона.

Интернет — это живая среда, которую формируем мы с вами. Вот прямо мы, конкретно вы, дорогой читатель. Все, кто приложил руку к тому, чтобы вот эта страница с этой статьей появилась в интернете. Журналисты, дизайнеры, разработчики нескольких десятков программных приложений, которые потребовались для создания этого сайта, работники дата-центров, на которых он хостится, и так далее. Каждый, кто хоть раз лайкнул хоть один пост или написал твит — тоже создатель интернета, всех этих тонких невидимых связей между людьми, которые, как мы знаем из нашей статьи, сами по себе представляют уже громадную чисто денежную ценность.

А нематериальная ценность интернета в том виде, в каком мы его знаем и привыкли к нему, вообще не измеряется.

Она бесценна. Понятно, что предприниматели страдают, потому что невозможно оформить заказы и вывезти товар со склада, организаторы важных мероприятий страдают, потому что срываются договоренности и возникают неустойки. Это можно даже подсчитать — ну, скажем, миллиард рублей потеряли российские предприниматели, попавшие под ковровые блокировки Роскомнадзора.

Но в чем измерить потенциальные убытки от того, что будущие подрядчики еще несколько раз подумают, связываться ли с российскими клиентами (и наоборот), или себе дороже, потому что в любой момент в ваши отношения врывается слон государства и начинает топтать все подряд, гоняясь за надоедливой мухой? И плевать, что ваши отношения могут быть самыми бескорыстными и благородными — в интернете координируется масса благотворительных и волонтерских сообществ. Бешеный слон не знает пощады.

• ГУЛАГ с первого взгляда
• Ползучие границы
• Крепкая кавказская семья: что не так
• «Разве одни цыгане виновные, почему на нас все свалили?»
• Как китайцы (не) забрали российскую тайгу

У нас тормозит редакционный Slack, редакторы не могут открыть ссылки на Google Drive, а у большинства наших читателей сайт codaru.com просто не открывается. Такие же, и значительно серьезнее, проблемы испытывают сотни и тысячи других таких же владельцев сайтов, бизнесов, сервисов и организаций.

Единственная наша вина в том, что мы пользовались теми же хостингами и облачными хранилищами, какими якобы мог воспользоваться Telegram для обхода блокировок.

Или не мог: вчера ночью Роскомнадзор на несколько часов «положил» сайты из первой десятки Рунета: «Яндекс», «Вконтакте» и «Одноклассники», с суммарной аудиторией в десятки миллионов человек. Telegram как работал, так и работает — наш канал с начала блокировки прибавил почти полтысячи новых подписчиков.

Закончить я могу только просьбой к Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций:

перестаньте, пожалуйста, разрушать наш интернет.

Не надо наказывать тысячи ни в чем не повинных владельцев и пользователей за то, чего они не делали, и ломать то, что они сделали. Вы уже натворили достаточно, чтобы история запомнила вас не спасителями нас от террористической угрозы, а вредителями. Признайте тактическое поражение и садитесь за стол переговоров с Telegram на их условиях, а нас оставьте в покое. Спасибо.

С уважением,

Главный редактор codaru.com Алексей Ковалев

Сообщение Перестаньте уничтожать наш интернет: от редакции Coda появились сначала на Кода.

Ждите следующих серий и большого расследования — что будут дальше делать с огромными горами отходов в Подмосковье и за его пределами.

Сообщение Пролетая над мусорной кучей появились сначала на Кода.

И с новостями в стране у нас большая проблема. Вместо них пропаганда, ложь или информационный мусор. По телевизору показывают кадры из компьютерной игры, которую выдают за успехи нашей армии. Главные страницы крупных информагентств заполнены злорадством по поводу того, что у соседа сдохла корова.

Этому есть много причин. Первая — в России, к сожалению, есть цензура. Про новые ракеты вам расскажут, а про протесты против незаконной застройки или гигантской вонючей свалки, на который вы сами и ходили — нет.

Поэтому мы представляем вам новый международный журналистский проект — Coda, который теперь начинает выходить и на русском языке. Почему кода? Это термин, который означает фрагмент музыкального произведения, который завершает и обобщает основное произведение. Наш девиз — «Истории не заканчиваются», потому что для нас любая история только начинается после того, как она исчезает из заголовков новостей. Для нас очень важно рассказать любую историю максимально глубоко, подробно и с неожиданного ракурса.

У нас нет рубрик в привычном смысле — «Политика», «Экономика», «Спорт» и так далее. Вместо них материалы на сайте сгруппированы тематически, по принципу толстого журнала. Эти рубрики так и называются — журнал. В каждом журнале мы задаем себе какой-нибудь очень общий вопрос и отвечаем на него в статьях, интервью, видеороликах и так далее, которые, в свою очередь, разбиваются на темы. Например, как при помощи разных ограничений, пропаганды и когнитивных искажений нашим умом манипулируют, и до какой степени это вина условных «властей», а до какой — наша собственная? Ответы на этот вопрос будут выходить в журнале «Война с разумом», в котором есть темы «Лженаука», «Цензура», «Пропаганда» и другие.

Скоро у нас появятся и другие журналы, посвященные важнейшим проблемам российского общества.

Мы журналисты, и мы пытаемся обойти систему, уйти от навязанной повестки. Мы не зависим от рекламы и не пытаемся завлекать читателя громкими манипулятивными заголовками. Мы пишем только про самое важное, делаем это в больших статьях, которые пишут лучшие российские и зарубежные журналисты, в самых разных новых и экспериментальных форматах — от коротких видеороликов до интерактивных графических репортажей.

Поэтому читайте сайт Кода, подписывайтесь на нас в соцсетях, шлите нам свои истории, а если вы журналист — предлагайте темы, мы обязательно со всеми свяжемся и обсудим. Наш адрес — porusski@codastory.com

Сообщение Что такое Coda появились сначала на Кода.

Власти вместе с церковью навязывают нам ультраконсервативную повестку — причем и ее тоже приходится сочинять на ходу, потому что консерватизм здорового человека — это сохранить то хорошее, что было раньше, при отцах и дедах, а раньше у нас были дефицит и ночные аресты. Нам рассказывают, что семейные ценности — это унижать женщин и бить детей. Всякая политическая или общественная деятельность, протест против несовместимой с жизнью мусорной свалкой или пикет против полицейского насилия преподносится как враждебный акт.

Война с разумом мешает россиянам нормально лечиться — врачи назначают им панацеи вместо лекарств. Они не выдерживают жизни в обществе, в котором есть науки, точные и гуманитарные, и уходят в эскапистские секты, эмигрируют в СССР и готовятся к пришествию царя.

Мы в это не верим. Мы не принадлежим ни к какой политической партии и ни к какому медиахолдингу, но у нас есть партийная повестка: мы на стороне разума, здравого смысла. Переходите на нашу сторону, у нас есть истории, от которых ваши волосы встанут дыбом.

Сообщение Почему «Война с разумом» появились сначала на Кода.

Обществу, впрочем, хочется еще большего: гомеопатия, сыроедение, лечение мочой, лечение рака травяными сборами и зеленым чаем… обыватель томится в мире химических реакций и точных наук, ему хочется чуда, естественного, натурального, без вот этих вот всех страшных слов.

Одновременно обывателю хочется причастности к великому и славному: — и вот уже он не отличает историю (настоящую науку, в которой ученые работают с огромным количеством источников и сопоставляют их друг с другом) от пропаганды. И в этом ему помогает государство: наш министр культуры защитил целую докторскую диссертацию (ну то есть как защитил? отстоял, можно сказать) на тему того, как историки клевещут на великую Россию, и как факты менее важны, чем слава Отчизны.

Это не только наша проблема. Бывшие советские республики и страны Восточного блока старательно переписывают историю, вычеркивая оттуда истребленных евреев, цыган, гомосексуалов и психически больных, коллаборацию с нацистами, освобождение советскими войсками во время Второй Мировой войны. Они пытаются найти корни в глубокой древности и придумывают такой исторический нарратив, в котором их государственность наследует скифам или Риму (а не была создана немецкими романтиками или большевиками). И да, в постсоветских странах делают генерики неработающих русских противовирусных лекарств.

Примеры эти объединяет одно: страх перед наукой, которая стала совсем непонятной и поэтому враждебной, ощущение собственной униженности и желание реванша, отвращение ко всякой серьезной умственной работе ну и, разумеется, надежда на чудо. От бесплодия лечит Пояс Богородицы, а не врач. Врач в это, кстати, тоже верит, без него всего этого бы не получилось.

А мы не верим, и вам не советуем.

Сообщение Чуда не будет появились сначала на Кода.

Но в российских условиях пропаганда имеет только одно значение: агрессивное насаждение лояльности власти и упоение ее успехами, причем с огромным перевесом во внешнюю политику в ущерб внутренней.

Ярче всего порочность этой системы проявляется в первые часы национальных бедствий. В соцсетях и мессенджерах множатся панические слухи о количестве жертв, самым оперативным репортажем с места событий оказывается анонимный канал в Telegram или стрим в YouTube — а федеральные телеканалы с миллиардными бюджетами и тысячами сотрудников продолжают транслировать ток-шоу с обсуждением новых коварств Запада.

Пропаганда часто становится одним из элементов «административного ресурса» и орудием расправы с политическими оппонентами: съемочные группы беспрепятственно проникают в больничные палаты, а кадры оперативной съемки с компроматом транслируют по центральным каналам.

При этом каждый индивидуальный винтик пропагандистской машины чаще всего осознает, чем ему приходится заниматься. Они могут объяснять это материальной зависимостью (“у меня ипотека”) или придумывают себе какие-то другие оправдания, но кажущаяся незыблемой система на самом деле держится в основном на конформизме, а не на убеждениях.

При этом необходимость позитивной пропаганды никто не отменял, и ее отсутствие тоже приводит к трагическим последствиям в национальных масштабах. Никакое повторение постных и лицемерных слов про «духовные ценности» не поможет, когда подростки просто не в курсе связи между сексом, беременностью и венерическими заболеваниями. Им просто некому объяснить, потому что половое воспитание считается вредной импортной заразой, противоречащей эфемерным «духовным ценностям». Даже когда в государстве принимаются здравые законы, само государство при всех своих возможностях не в состоянии донести до общества их нужность.

В этом разделе мы будем писать про все виды пропаганды — плохой и хорошей, эффективной и бесполезной, государственных и частных инициативах, и к чему они все приводят.

Сообщение Пропаганда: как с ней жить и нужно ли с ней бороться появились сначала на Кода.

В прошлом память передавалась из поколения в поколение через естественный отбор. Потом пришло время мифов и легенд: жители деревни в Киевской Руси знали об опасностях ближнего болота, климате окружающих полей и имели некоторое представление о том, откуда пришли их предки и куда они отправятся после смерти. Распространение грамотности сделало память гораздо более глубокой. После того, как люди массово научились писать, они смогли зафиксировать свои представления о прошлом на письме и передать их потомкам. К этому вскоре добавились фотография и телевидение, добавив памяти визуальное измерение. Уже в XXI веке в память пришли социальные сети, забавные видео и моментальные снимки — причем в таком объеме, какой был не представим до сих пор.

Память стала тотальной, повсеместной. От памяти (особенно тяжелой, травмирующей) стали уставать. Государства и корпорации используют это для того, чтобы стереть нашу личную память и установить на ее место свою, соответствующую задачам текущего момента.

Потерять память нас зовут все — от производителей программ, которые не спрашивая нашего разрешения стирают данные и устанавливают новые, до руководителей государств. В  XXI веке нет ничего страшнее гражданина, помнящего предвыборные обещания четырехлетней давности. Все войны двадцать первого века, от конфликта в Персидском заливе, до войны на востоке Украины — это войны памяти и за память. Государства и корпорации вкладывают миллионы долларов в то, чтобы люди по всему земному шару верили именно в их версию прошлого,  в их рассуждения о том, кто прав и виноват, в их рассуждения о зле и добре.

Государство навязывает вам свою версию прошлого, чтобы вы правильно голосовали. Фейсбук любезно подсовывает вам «важные» события из прошлого, чтобы посмотреть на какие из них вы радостно отреагируете. И государство, и транснациональная корпорация хотят одного и того же — управлять вашей неповторимой памятью, для того, чтобы превратить вас в зомби, экономических и политических. Им не нужна ваша самостоятельность — им нужны рычаги для управления вами. И один из этих рычагов — это память.

В этих условиях память становится таким же важным активом, как данные о том, где вы живете, что вы покупаете и с кем вы спите. Это ваш способ разговора с самим собой, в который вы вряд ли захотите пригласить Марка Цукерберга или Владимира Владимировича. Память определяет человека — и потеря памяти едва ли не равнозначна потери личности. В этом разделе мы будем рассказывать вам о том, как работает память, как ее сохранить и умножить в эпоху, когда на память объявлена охота. Ваша память — эта ваша сила. Помните об этом и не дайте себя обмануть.

Сообщение Новая память: как не потерять себя в эпоху постправды появились сначала на Кода.

И на самом деле цензуры в России нет. Нет цензурного комитета при, допустим, министерстве печати. Нет литотделов в театрах и на киностудиях, которые отсматривают фильмы и спектакли и решают, выпускать ли их на экраны, как это было в СССР, во франкистской Испании, в Великобритании да и много еще где. Нет и должности цензора при центральных газетах.

Зато у нас есть целый пучок законов, которые цензуру с успехом заменяют. Закон запрещает пропаганду наркотиков — и, грубо говоря, это означает, что ни о каких общественных проблемах, связанных с употреблением веществ, писать нельзя: Роскомнадзор выпишет предупреждение, суд закроет издание. Или вот нельзя пропагандировать гомосексуализм несовершеннолетним — и это тоже означает, что эта тема практически полностью закрыта, мало ли кто возьмет газету в руки или зайдет на сайт, пусть даже на нем висит возрастное ограничение. Законы против разжигания ненависти и вражды (статья 282 уголовного кодекса) позволили в свое время закрыть ироническую энциклопедию Lurkmore за статью об Адыгее. И впридачу еще множество других блогов и проектов, в особенности праворадикальной направленности. Тут надо добавить еще, что это закон из уголовного кодекса, который предусматривает не только закрытие сайтов или газет, но и уголовную ответственность для того, кто плохо напишет об Адыгее.

Блогеров, которых отправляют в тюрьму за лайки, чаще всего привлекают по этой статье.

Отдельный инструмент несуществующей цензуры — это законы о клевете и нанесении ущерба деловой репутации. Какое-нибудь разоблачение про приближенных к власти уважаемых бизнесменов — выходцев из КГБ (слово «олигарх» при Путине можно применять только по отношению к жуликам из лихих девяностых, которые в нулевые были поставлены на место и, возможно, посажены в тюрьму) обязательно приведет к судебному иску на миллиард-другой рублей, а команды юристов у огромных нефтегазовых компаний сильнее, чем у газет, да и судьи, в общем, не дураки с ними ссориться.

Ну и в конце концов, практически у каждого издания есть хозяин. Какие-то русские газеты и сайты принадлежат государству, другие — частным акционерам. И непонятно, чья цензура сильней. Любой материал раздела бизнес может повредить интересам собственника и его партнеров. Любой материал в отделе политики может «раскачивать лодку» и тем самым тоже вредить бизнес-интересам владельца газеты, которого иногда вызывают поговорить в администрацию президента. Ну а государственная пресса — это просто часть госаппарата, с чиновничьей логикой, основной пункт которой — как бы чего не вышло.

Даже в глянцевых изданиях есть цензура: рекламодатели, которых осталось мало и которые сейчас диктуют свою волю, как никогда, не хотят, чтобы их продукты рекламировались рядом с какими-нибудь не очень красивыми фотографиями и не очень оптимистичными текстами.

А так-то, конечно, цензуры нет. Просто каждый редактор и уж тем более главный редактор должен два, три, четыре раза подумать, прежде чем заказывать текст на какую-нибудь скользкую тему. Использовать отточенные формулировки. Во всяком тексте писать, что ИГИЛ — запрещенная в России организация. Не рассказывать о том, как изготавливается оружие и взрывчатка. Не вникать слишком глубоко в схемы ухода от налогов. Цензура отдана на аутсорс тем, кто должен рутинно, каждый день с этой цензурой бороться. То есть нам, журналистам. Мы не хотим платить огромные штрафы, мы не хотим, чтобы наши издания закрыли, мы не хотим в тюрьму, у нас есть дети и пожилые родители, и мы сами изнутри заколачиваем тот гроб, в который добровольно ложится российская пресса.

В теме «Цензура» мы будем рассказывать о том, как функционируют современные СМИ и как они до такой жизни дошли — и в ошалевлей от денег Москве, и в провинции.

Сообщение Как мы сами себе делаем цензуру появились сначала на Кода.

Ей, в общем, страшно повезло, обычно все заканчивается намного, намного хуже.

Продолжение следует.

Сообщение В тюрьму за лайк: везучий 1% появились сначала на Кода.